Иногда мне задают вопросы о датировке средневековых манускриптов и их содержания, и становится ясно, что не для всех людей эти нюансы очевидны. Откуда мы знаем о времени формирования мифа, времени его записи, и времени его редакций? Давайте попробуем бегло разобраться.
Автор: Sergey; 2023
Обычно, когда заходит такой разговор, все вспоминают про углеродный анализ, полагая его ключевым элементом датировки. Хотя, если речь идёт о текстах, радиоуглеродный анализ помогает мало, хоть и применяется. Дело в том, что с помощью радиоуглеродного анализа мы можем датировать носитель, то есть сам манускрипт, саму страницу, в случае со средневековыми манускриптами, кожаную.
Вот мы берём старую ирландскую книжку. Чтобы мне было проще, не будем трогать конкретику. У нас есть условная книжка. С помощью радиоуглеродного анализа мы можем понять, когда она была сшита в единую книжку. И заодно датировать сами страницы. Зачастую страницы записывались в одно время (± 100 лет), однако бывают и исключения. Пусть наша безымянная книжка будет датирована XIV веком. Но пару её страниц мы датируем XII веком, они были вклеены после написания основного текста. Что мы можем делать дальше?
На самом деле царицы наук здесь лингвистика и филология. Совершенно любой текст можно датировать исходя из его лексикона. Ведь любой живой язык постоянно меняется. Мёртвые языки, это те, на которых носители не говорят, например латынь, хоть она и известна повсеместно, у неё нет носителей, поэтому она не меняется.
Мы можем проанализировать тексты с наших манускриптов, и понять в какие годы эти тексты были записаны, исходя из того, какие слова в них используются. Чтобы русскоязычному читателю было понятнее приведу пример.
Я могу прямо сейчас купить бумагу, шариковую ручку, и от руки переписать Евгения Онегина с оригинала. И радиоуглеродный анализ скажет, что сей артефакт создан в XXI веке, однако по лексике, по использованию устаревших слов (повеса, перси, денди) можно будет понять, что сам текст значительно старше. А ещё по использованию вышедших из оборота букв. Самого Пушкина можно идентифицировать по зашкаливающему количеству заимствований из французского и английского, он в этом деле был уникальным новатором в своё время. Если мы тот же трюк провернём с Ломоносовым (например перепишем Оду Екатерине), то увидим, что его лексикон архаичнее пушкинского. А уж Слово о Полку Игореве вообще ни с чем не перепутать…
Так же и с ирландскими манускриптами. По орфографии, грамматике и лексике можно с точностью до полувека определить когда текст записывался. Здесь есть одно хорошо работающее правило — стихи всегда старше прозы, потому как стих сложнее изменить, ведь он имеет строгий размер. «Из песни слов не выкинешь», как говорится. Ирландские манускрипты и мифы состоят из прозы со значительными кусками поэтических отрывков. То есть сам миф, изначально, скорее всего был стихотворным, но со временем его для простоты разбавляли прозой, более поздней.
Кстати имеющиеся исторические фальсификации (например Барддас в Уэльсе или Велесову Книгу в России) вычислили именно с помощью лингвистического анализа. С Велесовой Книгой было совсем просто, она прозаична и «колется» на раз-два. С Барддасом посложнее, ведь создатель этой фальсификации имел в своём распоряжении большую коллекцию аутентичных бардовских стихов, и составлял собственные стихи, подражая историческим. Но всё равно не прокатило.
Вот мы взяли нашу условную книжку и провели лингвистический и филологический анализ. И узнали, что страницы XIV века содержат текст, написанный в X веке, а страницы XII века содержат текст, написанный в IX веке. При этом стихи на этих страницах используют архаизмы VII века.
В этот же момент, мы узнали какое количество монахов в какой последовательности эти тексты писали. Ведь живые люди (да и печатные машинки тоже) имеют характерный почерк. Таких монахов обычно называют «руками». То есть «первую треть манускрипта написала рука ‘а’ с характерным наклоном буквы о, вторую рука ‘b’ с большим количеством помарок (монах был запойным пьяницей), а третью рука ‘c’, совершенно другими чернилами. Я это всё сейчас выдумываю из головы, но в анализе используют как раз такие методы определения кто чего и когда записывал.
Эти три монаха переписывали уже имеющиеся тексты, просто переносили с одного пергамента на другой (потому что старый носитель поела моль). Они добавляли свои орфографические ошибки и опечатки, иногда они добавляли какие-то свои вставки в текст, по неизвестным причинам. Может быть из творческого порыва, может быть потому что на исходном манускрипте моль таки пожрала фрагмент настолько, что его невозможно было переписать и пришлось фантазировать на коленке. Всё это можно определить из анализа лексикона и почерка.
Но и это не конец исследований. Мы узнали когда появился имеющийся текст, когда миф сформировался в том виде, в котором мы читаем его сейчас, с манускрипта XIV века. Но ведь мы можем узнать, когда этот миф формировался, верно? Здесь в дело вступают историки. Ведь миф, зачастую, это какой-то сюжет и описание чего-то. В ирландских мифах можно встретить большое количество имён исторических персонажей, а главное, описаний быта. Каким оружием пользуются герои мифа, как они одеты, какие обычаи и законы приняты в обществе, о котором идёт речь? Всё это даёт нам очень много информации о времени формирования мифа, когда он только начинался. Например, в нашей условной книжице, мы имеем жизнеописание великого вождя прошлого, жившего в III веке нашей эры (мы это знаем по сохранившимся генеалогиям), однако в самом мифе описывается быт ирландцев VI века. И мы понимаем, что скорее всего миф формировался в VI веке, на основе воспоминаний о великом вожде прошлого.
Думаете это всё? Нет, ведь вишенкой на торте могут прийти антропологи и литературоведы. В общем компаративисты. Я не очень жалую компаративистику, но точечно и она способна приносить немало пользы. Компаративистика — это сравнительный подход. Когда мы сравниваем сюжеты мифов разных народов, и, таким образом, можем отслеживать распространение и миграции этих сюжетов.
Наши мифы, из условно книжки, тоже имеют какие-то сюжеты. Сюжеты, очевидно, старше формы, то есть описываемых событий. Для простоты, у нас есть сюжет о путешествии героя (да, опять «Тысячеликий Герой» Кемпбелла, на который только ленивый не ссылается). Этот сюжет одинаков в случае с Томасом «Нео» Андерсоном (конец XX века), хоббитом Бильбо Беггинсом (первая половина ХХ века) и с ирландским героем КуХулином (будем считать, что VII век). То есть истории разные, форма разная, язык разный, но сюжет про путешествие героя один, и он значительно старше.
Компаративисты говорят, что сюжеты нашей условной книжки пришли и распространились по Европе среди индоевропейцев уже точно в I веке нашей эры. И вполне бытовали, в том числе и в Ирландии.
Чтобы нам было проще, я ещё напишу, что мифы из нашей условной книжки повторяются с незначительными (а иногда и со значительными) изменениями в других манускриптах. То есть у каждого мифа из нашей книжки есть минимум по шесть (а иногда по девятнадцать) клонов из других манускриптов. С которыми мы наш текст можем сравнивать и выяснять какой был написан раньше, в каком больше изменений и так далее.
Теперь прогоняем этот процесс в обратную сторону, чтобы вам всё стало совсем понятно.
- В Ирландии в I веке уже бытовал некий мифологический сюжет. То есть некая последовательность событий с закономерным финалом.
- В III веке жил некий вождь. Вероятно он был очень хорошим, так как память о нём осталась жить. Или он хорошо заплатил поэту-барду, чтобы тот при жизни написал о нём восхваляющую его поэму.
- В VI веке этого вождя встроили в имеющийся сюжет, вместе с другими какими-нибудь персонажами (например вместе с богами). Те, кто тогда добавлял вождя в сюжет, описывали миф своим современным языком, и для понятности давали подробности о своём быте, потому как быт вождя, жившего за три сотни лет до них, уже толком не знали. Поэму о вожде тоже добавили в сюжет, почему-бы и нет?
- В IX веке монах, и, по совместительству, поэт-филид решил записать этот, передаваемый устно, миф. Он писал на своём современном языке, но содержание старался не менять, более того — он постарался максимально точно передать поэму, ведь для него, поэта, это было важно. С сохранением размеров строки и особо красивых поэтических приёмов (архаизмов). Где-то на другом конце острова могло происходить то же самое, только там в сюжете участвовал совершенно другой вождь, а записывал всё это совершенно другой монах. Но сюжет мифа был одинаков.
- С IX по XII век монахи скрупулёзно переписывали имеющийся миф с одного манускрипта на другой. Они могли добавлять свои опечатки и ошибки. Некоторые засовывали в сюжет фрагменты собственного сочинения. Особо ретивые фанатики своей веры напихали в архаичный сюжет множество вставок о величии христианского бога, с которым теперь, по сюжету, лично знакомы ирландские боги, они рекламируют христианского бога ирландскому вождю, жившему в III веке, а действие происходит в описываемом быте VI века. В итоге в XII веке этот миф переписывают в последний раз. Это делают три монаха, или точнее три «руки», одна из которых пишет косую о, а другая злоупотребляет алкоголем, отчего пишет небрежно, с помарками и зачёркиванием ошибок.
- Спустя 200 лет, в XIV веке монахи создают очередные манускрипты с мифами, списками королей, генеалогиями. И в получившуюся книжку впихивают найденные старые страницы XII века. Видимо лень было переписывать, да и страницы сохранились хорошо, ещё вполне читаемы.
- До XVIII века книжка совершает увлекательное путешествие. Её похищают из монастыря захватчики-викинги, и используют в качестве талисмана, её отвоёвывают обратно местные ирландцы. Её дербанят на составные части, отрывают богатый переплёт (если такой был), вырывают страницы себе «на память». Моль всё ещё не щадит книжку, и жрёт её при каждом удобном случае. В итоге какими-то правдами и неправдами книжка оседает в библиотеке богатого лендлорда. И в XVIII веке этот лендлорд продаёт книжку с молотка более богатому лендлорду, местному дворянину и коллекционеру всяких древностей. В его собственной библиотеке книгу ждёт целая армия моли, клопов, пыли, плесени и прочего плохого содержания.
- В XIX-XX веке во внуках этого дворянина просыпается совесть, и они решают отдать книжку в Дублинскую национальную библиотеку, или в Тринити-Колледж, где она попадает в руки учёных, и они начинают заниматься увлекательными анализами…
p.s. На случай если моль не ест кожу — сюжетную ветку моли я добавил просто для красного словца. На самом деле я плохо разбираюсь в том какие именно организмы портят нам средневековые манускрипты.
