Повесть о сыновьях Уснеха — одна из самых излюбленных в Ирландии, где она сохранилась в народном предании до наших дней. Существует, кроме того, ряд обработок ее в европейской поэзии. Макферсон использовал ее в одной из песен своего „Оссиана»—„Дартула», при чем изменил сюжет почти до неузнаваемости. Наиболее интересно разработал эту тему, уже в наши дни, англоирландский поэт Синг, в своей драме ,,Deirdre“.
Эта повесть—один из памятников эпоса любви, созданного кельтами. Она может служить параллелью к сказанию о любви Тристана и Изольды, источник которого, также кельтский, в оригинале не сохранился. Кроме совпадения , основного мотива („любовь сильнее смерти»), оба сказания близки между собой по схеме и содержат ряд общих деталей.
Глубокая древность саги доказывается тем, что в ней еще не упоминается Кухулин, который очень рано должен был войти в уладский цикл. До нас дошло несколько версий данной саги, как письменных, так и устных. Мы выбрали для перевода наиболее древний вариант, самый лаконичный и неприкрашенный, но от этого лишь еще более выразительный в своем первобытном трагизме; в нем сочетаются черты грубости нравов с глубоким внутренним лиризмом.
Текст издан Е. Windish’eM, «Irische Texte», т. I Leipz., 1880,
Перевод: А. А. Смирнов; 1929 г.
Как произошло изгнание сыновей Уснеха?
Не трудно сказать.
Однажды собрались улады на попойку в доме Федельмида, сына Далла, рассказчика короля Конхобара. Жена Федельмида прислуживала собравшимся, а между тем она должна была вскоре родить. Рога с пивом и куски мяса так и ходили по рукам, и вскоре поднялся пьяный шум.
Наконец всем захотелось спать. Пошла и хозяйка к своей постели. Но в то время как она проходила по дому, дитя в чреве ее испустило крик, такой громкий, что он был слышен во всем дворе. Все мужчины вскочили с мест и наперебой кинулись на этот крик. Но Сенха, сын Айлиля [1], остановил их.
— Ни с места, — сказал он. — Пусть приведут к нам жену Федельмида, и она объяснит
нам, что означает этот крик.
О жена, что за крик жестокий
Раздался в нутре твоем стонущем?
Он пронзил нам слух, всем внявшим ему,
Донесясь из чрева разбухшего.
Окровавил мне сердце он ужасом,
Страхом великим ранил его.
Подошла она к Катбаду [2], мудрецу великому, и сказала:
Вот кого вопросите вы: Катбада,
Что украшен королевским достоинством,
Вознесен друидическим знанием.
Мне самой не дано того изъяснить,
Что тот крик означал из нутра моего.
Разве женщина знает, что носит она?
Тогда Катбад произнес:
В твоем чреве девочка вскрикнула
С волосами кудрявыми, светлыми.
Прекрасны глаза ее синие,
Щеки цвета наперстянки пурпурной.
Без изъяна, как снег, ее зубы белы,
Как красный сафьян блестят ее губы.
Знайте ж: много за эту девушку
Будет крови пролито в Уладе.
Будет светлой, стройной, длинноволосой
Девочка, что вскричала в чреве твоем.
К ней короли будут свататься,
За нее бойцы свою жизнь отдадут.
Королевы будут завидовать ей,
Совершенством будет краса ее.
С горьким спутником бежит она
Из пределов родного Улада.
После этого Катбад положил руку на чрево женщины и ощутил трепетание, словно дрожь, под рукой своей.
— Поистине, — сказал он, — здесь девочка. Да будет имя. ее подобно трепету: Дейрдре [3]. Много зла совершится из за нее.
Вскоре девочка родилась, и тогда Катбад запел:
О Дейрдре, высокого мужа отвергнешь ты.
Из за дивной красы лица твоего
Много невзгод принесешь ты Уладу,
О благородная дочь Федельмида!
Будут долгими скорби после тебя,
О женщина, подобная пламени!
При жизни твоей случится изгнание
Трех сыновей благородного Уснеха.
При жизни твоей деянье жестокое
Совершится впоследствии в Эмайн
Будет долгой память о лице твоем,
Из за тебя падут сыны королевские.
Из за тебя, о женщина желанная,
Будет изгнан Фергус из Улада
И свершится гибель горестная
Фиахны внука Конхобарова.
Ты сама совершишь дело страшное,
В гневе лютом на короля уладов.
О Дейрдре, хоть тесна будет могила твоя,
Будет память о тебе долгою.
— Смерть этой девочке!—воскликнули улады.
— Нет! — сказал Конхобар. — Отнесите ее завтра ко мне. Она будет воспитана, как я прикажу, и, когда вырастет, станет моей женой.
Улады не посмели противоречить ему. Как он сказал, так и было сделано.
Она воспиталась под надзором Конхобара и, когда выросла, стала красивейшей девушкой во всей Ирландии. Она жила все время в отдельном доме, чтобы ни один улад не мог ее увидеть до того часа, когда она должна была разделить ложе Конхобара. Ни один человек не допускался в дом ее, кроме ее приемных отца и матери, да еще Леборхам [5]; этой ничего нельзя было запретить, ибо она была могучей заклинательницей.
Однажды зимой приемный отец Дейрдре обдирал во дворе, на снегу, теленка, чтобы приготовить из него обед для своей воспитанницы. Прилетел ворон и стал пить пролитую кровь.
Увидела это Дейрдре и сказала Леборхам:
— Три цвета будут у человека, которого я полюблю: волосы его будут цвета ворона щеки — цвета крови, тело — цвета снега [6];
— Честь и удача тебе! — воскликнула Леборхам.—Не далек от тебя такой человек: в этом же
дворе он, — Найси, сын Уснеха [7].
— Не буду я здорова, пока не увижу его, — сказала Дейрдре.
Вскоре после этого случилось, что Найси прогуливался один, распевая на валу королевского замка Эмайн. Сладкими были голоса у сыновей Уснеха. Каждая корова или иное домашнее животное, слыша их, начинало давать молока на две трети больше обычного. Каждый человек, слыша их, наслаждался и впадал в сон, как от волшебной музыки. Велико было и боевое искусство их: если б все люди одного из пяти королевств Ирландии ополчились на них, то и тогда — стоило им лишь сплотиться, упершись друг в друга спинами — не одолеть было бы их: таково было искусство трех братьев в защите и ловкой помощи друг другу в бою. На охоте же они были быстры как псы и поражали зверя, нагнав его.
Так вот, пока Найси гулял один и пел, Дейрдре выскользнула из комнаты своей и пошла по двору, норовя пройти мимо него. Сначала он не узнал ее.
— Красивая телочка прохаживается мимо нас, — сказал он.
— Телочки остаются телочками, пока около них нет бычков, — сказала она.
Тут Найси догадался, кто она такая.
— Около тебя есть славный бык, повелитель целого королевства, — сказал он.
— Я хочу сама сделать выбор между вами двумя, — отвечала она, — и милей мне молодой бычок, — ты.
— Не бывать этому! — воскликнул он, вспомнив предсказание Катбада.
— Значит, ты отказываешься от меня? — спросила она.
— Да!—ответил он.
Она бросилась на него и схватила его за оба уха, говоря:
— Позор и насмешка на твои уши, если ты не уведешь меня с собой!
— Отойди от меня, о женщина! — воскликнул он.
— Будет так, как я хочу, — сказала она.
Тогда он кликнул клич своим звонким голосом. И улады, заслышав его, повскакали все, готовые броситься друг на друга с оружием.
Оба брата Найси прибежали на клич его.
— Что с тобой?—спросили они его.— Улады готовы перебить друг друга из за тебя.
Он рассказал, что случилось с ним.
— Большие беды могут произойти от этого,— сказали они, — но, что бы там ни случилось, тебя не коснутся позор и обида, пока мы живы. Мы уйдем все, вместе с девушкой, в другую область. Нет в Ирландии князя, который бы не принял нас охотно к себе.
Они посовещались и приняли решение. В ту же ночь они выступили в путь. Трижды пятьдесят, воинов было с ними, трижды пятьдесят женщин, трижды пятьдесят псов и трижды пятьдесят слуг. И Дейрдре пошла вместе с ними.
Долго блуждали они по Ирландии, переходя из под охраны одного князя под охрану другого, ибо Конхобар все время пытался погубить их хитростью и предательством. Всю Ирландию обогнули они, начиная от Эсруайда [8], и далее по южным и восточным областям, вплоть до Бенд-Энгара [9], что на северо-востоке.
Под конец улады заставили их перебраться в Шотландию, где они поселились в пустынной местности. Когда стало им недоставать дичи в горах, они вынуждены были начать набеги на шотландцев и угонять их скот. Те однажды собрались вместе, чтобы уничтожить их. Тогда изгнанники пришли к королю шотландскому, и тот взял их к себе на службу, сделав своими воинами. Они построили отдельные дома для себя на королевской земле. Сделали они это ради девушки, — чтоб никто не увидел ее, дабы им не погибнуть из за нее.
Однажды управитель королевского дома, проходя рано поутру мимо дома их, увидел любящих, спавших в объятиях друг у друга. Он тотчас поспешил к королю и разбудил его.
— До этого дня, — сказал он ему, — мы не могли найти для тебя жены, достойной тебя. Но вот, вместе с Найси, сыном Уснеха, живет женщина, достойная короля Западного Мира [10]. Прикажи тотчас убить Найси, и пусть его жена разделит твое ложе.
— Нет, — сказал король, — это не годится. Лучше ходи к ней каждый день тайком и уговаривай полюбить меня.
Тот так и сделал. Но все, что управитель говорил Дейрдре днем, она немедленно передавала своему мужу ночью, Так как она не соглашалась на желание короля, то он стал посылать сыновей Уснеха на трудные дела, в тяжкие битвы, в опасные предприятия, чтобы они погибли в них. Но они проявляли себя несокрушимыми во всем этом, так что и таким путем король не достиг ничего.
Тогда король созвал шотландцев, чтобы напасть и умертвить сыновей Уснеха, после того как Дейрдре притворно дала свое согласие на это. Она тотчас же предупредила Найси:
— Собирайтесь скорее в путь. Если вы не уйдете этой ночью, то завтра же будете убиты.
Они ушли ночью и удалились на один из островов среди моря. Дошла об этом весть до Улада.
— Горестно будет, о Конхобар,— сказали улады, — если сыновья Уснеха погибнут во вражеской стране из за одной дурной женщины. Прояви к ним милость: пусть лучше вернутся они в свою землю, чем погибнуть от руки врагов.
— Пусть приходят они на мою милость, — отвечал Конхобар. — Мы вышлем заложников навстречу им.
Сыновьям Уснеха сообщили об этом решении.
— Мы рады этому, — сказали они, — и вернемся охотно. Пусть дадут нам в заложники Фергуса [11], Дубтаха [12] и Кормака, сына Конхобарова.
Эти трое вышли навстречу сыновьям Уснеха, и когда те сошли на берег, взялись с ними за руки.
Жители того места, по наущению Конхобара, стали звать Фергуса на попойку. Он пошел к ним вместе с Дубтахом и Кормаком. Но сыновья Уснеха отказались от приглашения, сказав, что они не примут никакой пищи в Ирландии, прежде чем вкусят пищу за столом Конхобара [13]. И потому, оставив там своих заложников, они пошли в Эмайн-Маху, куда их проводил, до самой лужайки замка, Фиаха, сын Фергуса.
Случилось, что как раз в это время прибыл в Эмайн-Маху Эоган, сын Дуртахта, король Ферманага [14], чтобы заключить мир с Конхобаром, с которым он долгое время перед тем вел войну. Ему то и поручил Конхобар, взяв несколько его воинов, убить сыновей Уснеха, прежде чем те успеют дойти до него.
Сыновья Уснеха были на лужайке, а подле них женщины сидели на валу, окружавшем двор замка. Эоган вышел с воинами на лужайку и приветствовал Найси ударом своего мощного копья, раздробившим ему хребет. Сын Фергуса, стоявший неподалеку, успел обхватить Найси сзади руками, прикрыв его собой, и копье пронзило Найси, пройдя сквозь тело сына Фергуса. Затем были перебиты все пришельцы, бывшие на лужайке, и ни один из них не уцелел, но каждый пал либо от острия копья, либо от лезвия меча. Дейрдре же отвели к Конхобару со связанными за спиной руками.
Как только Фергус, Дубтах и Кормак, бывшие поручителями за убитых, узнали о случившемся, они поспешили в Эмайн; и там они совершили великие дела. Дубтах убил копьем своим Мане, сына Конхобарова, и Фиахну, сына Федельм, дочери Конхобара, Фергус же — Трайгтрена, сына Трайглетана, и брата его. Beликий гнев овладел Конхобаром, и в тот же день произошла битва, в которой пало триста уладов от руки мстителей. Затем Дубтах перебил уладских девушек, а Фергус под утро поджег Эмайн-Маху.
После этого Фергус и Дубтах ушли в Коннахт к Айлилю и Медб [15], зная, что их там с радостью примут. Три тысячи воинов ушло вместе с ними. Они сохранили великую вражду к уладам, и в течение шестнадцати лет Улад не мог избавиться от стона и трепета: каждую ночь наполнялся он стоном и трепетом от их набегов [16].
Дейрдре прожила год у Конхобара, и за все это время ни разу не шевельнула она губами для улыбки, ни разу не поела и не поспала вдоволь, ни разу не подняла головы своей от колен. Когда приводили к ней музыкантов, она говорила:
Прекрасной вам кажется рать стальная,
Что возвращается в Эмайн с похода,
Но более гордой вступали поступью
В свой дом три геройских сына Уснеха.
Приносил мой Найси мне мед лесной,
Умывала я милого у очага,
Тащил нам Ардан оленя иль вепря,
На гордой спине нес Андле хворост.
Сладким вам кажется мед отличный,
Что в доме воителя, сына Несс [17], —
У меня же часто — прошло то время! —
Бывали яства, более вкуснее.
Когда гордый Найси костер готовил,
На котором в лесу я жарила дичь,
Слаще меда была мне пища,
Что на охоте добывал сын Уснеха.
Сладостной вам кажется музыка,
Что играют на свирелях и трубах здесь, —
Много сладостней были песни мне,
Упоительные, сынов Уснеха.
Плеск волны был слышен в голосе Найси»
Этот голос хотелось слушать вечно;
Был прекрасен средний голос Ардана,
Подпевал высоким голосом Андле.
Ушел в могилу мой Найси милый.
Горьких нашел он поручителей!
Увы мне! Не я ль была злым ядом
Напитка, от которого погиб он?
Мил был мне Бертан [18], страна скалистая,
Милы те люди, хоть и бездомные.
Горе мне, горе! Больше не встану я,
Чтоб встретить на пороге сына Уснеха!
Мил мне был дух его, прямой и твердый,
Мил был мне юноша, прекрасный, скромный.
После блужданья в лесной чаще
Сладок был отдых с ним под утро!
Мил был мне взор его голубой,
Для женщин желанный, для недругов грозный.
Когда возвращался домой из леса,
Мил был мне голос его, слышный сквозь чащу.
Нынче не сплю я долгие ночи,
Не крашу больше ногтей в пурпур,
Дни мои радости больше не знают,
Ибо нет больше сыновей Уснеха.
Нет мне больше никакой радости
В людских собраньях в высокой Эмайн,
Не мило мне убранство прекрасного дома,
Нет мне отдыха, нет покоя!
Когда Конхобар пытался ее утешить, она отвечала ему:
О, Конхобар, чего ты хочешь?
Ты уготовил мне тоску и стоны.
Пока жива я на этом свете,
Не будет великой моя любовь к тебе.
То, что под небом самым милым мне было,
Что я всего больше любила в мире,
Ты у меня отнял — жестокое дело!
Больше не увижу его на свете.
О горе мне, горе! Краса погибла,
Что являл мне лик сына Уснеха!
Черный камень лежит над белым телом,
Которого никто одолеть не мог!
Красны были губы, пурпурны щеки,
Черны его брови цвета жучка,
Были зубы его — как жемчужины,
Цветом подобные снегу белому.
Памятен мне дивный наряд его,
Выделявший его средь бойцов шотландских!
Прекрасный кафтан, окрашенный в пурпур,
Кайма на нем — красного золота.
Рубашка на нем — дорогого шелка,
В ней было вшито сто ценных камней.
Пятьдесят унций самой светлой бронзы,
Блестящей, пошло на ее украшенье.
Меч в руке его — с золотой рукояткой,
Два копья у него острых и грозных,
Борты щита — из желтого золота,
Шишка на нем — серебряная.
На гибель обрек нас Фергус прекрасный,
Убедив вернуться в родную землю.
Свою честь он продал за кружку пива 19,
Потускнела слава былых дел его.
Если б вместе собрать в открытом поле
Всех бойцов Конхобара, воинов Улада, —
Я бы всех отдала их, без изъятья,
За л.ицо Найси, сына Уснеха.
Не разрывай же вновь мне сердце,
Уже близка к могиле я.
Тоска сильней, чем волны моря,
Знай это, о Конхобар!
— Кто всех ненавистней тебе из тех, кого ты видишь?—спросил ее Конхобар.
— Поистине ты сам, и еще Эоган, сын Дуртахта.
— В таком случае, ты проживешь год в доме Эогана, — сказал Конхобар.
И он отдал ее во власть Эогана.
На другой, день Эоган выехал с нею на празднество в Эмайн-Махе. Она сидела на колеснице позади него. Но она дала клятву, что у нее не
будет на земле двух мужей одновременно.
— Добро тебе, Дейрдре! — крикнул Конхобар, увидев ее. — Ты поводишь глазами меж нами двумя, мной и Эоганом, как овечка меж двух баранов!
В это время колесница проезжала как раз мимо большой скалы. Дейрдре бросилась на нее головой вперед. Разбилась голова ее, и она на месте умерла.
1 Судья и мудрец в доме Конхобара, неизменный советник его в важнейших делах.
2 Друид в доме Конхобара, советник его; по некоторым версиям—отец Конхобара.
3 Имя звукоподражательного характера.
4 Столица уладов, ныне Navan Fort, в трех километрах к западу от г. Армага (остатки древних стен видны там еще сейчас). Согласно хроникам, она была основана королем Кимбайтом в 300 г. до нашей эры и разрушена врагами около 330 г. нашей эры.
5 Прислужница Конхобара, отличавшаяся верностью и быстротою, как вестница.
6 Формула красоты, встречающаяся в сказках многих народов, в том числе и русских, но особенно излюбленная у кельтов.
7 Найси—сын Уснеха от Айльбе, сестры Конхобара; таким образом, Найси—племянник короля, своего соперника (см. Введение, стр. 61).
8 Ныне—местечко Assaroe, около Ballysh’annon’a, в графстве Donegal, в углу залива того же имени, на сев.-западе Ирландии.
9 Среди гор Howth’a, к северу от Дублинского залива.
10 Поэтическое название Ирландии, реже, в расширенном смысле—всех Британских островов.
11 Один из знатнейших уладов, бывший их королем до тех пор, пока Конхобар хитростью не заставил его уступить себе трон.
12 Видный уладский воин.
13 Это должно было дать им моральную гарантию безопасности („закон гостеприимства»).
14 Собственно князь, подчиненный королю уладов. Нынешнее графство Fermanagh находится в северной части Ирландии, к западу от г. Армага.
15 Непримиримые враги уладов (см. „Бой Кухулина с Фердиадом»).
16 Картину этих набегов содержит, между прочим, „Повесть о свинье Мак-Дато“.
17 Конхобар зовется по имени не отца, а матери своей Несс (след матриархата),
18 Местность в горной Шотландии.
19 Тем, что согласился остаться на попойку в день возвращения сыновей Успеха.
